Редакция 2а, с оглавл. (открыть
однофайловую версию)
|
Часть I 1. Кто есть среди нас, кроме господ? 2. От
прошлых господ до демократии. |
Часть II |
Часть I
1. Кто есть среди нас, кроме господ?
|
Сказанное в эпиграфе
справедливо и сегодня. И ещё более тем, что многие из разбойников,
прикупившие серебра и получившие должности, плохо
чувствуют себя без громкого и всеобщего признания их господами в любой ипостаси. А мудрый философ избежал
прямо применить общепринятую тогда норму обращения к "едящим на серебре". И никто из "господ" не мог потянуть его в суд, ибо очевидное для ума не было
однозначно в законе. Во
многих местах общество "обандичивается". Криминал всегда сопутствовал власти, но любил
носить маски благородства, легко покупаемые на награбленные богатства. Любил приписывать
благородство статусу богатого человека неотъемлемо и с рождения. Родиться
с дурными генами можно, теперь это знают все грамотные, но дурным для
общества человек становится по воспитанию и достигнутым возможностям. Власть
развращает, особенно данная не заслуженно и с детства, и обогатившиеся
бандиты наглеют. Что им мнение "черни" или "мира"? За 70
лет в СССР граждане (то есть связанные законом жители страны) отвыкли от
слова "господин". "Господа" были в других странах, и это было плохо для там
живущих "негоспод". Большинство никак не хотело иметь над собой
господина, а потому не желало и себе сего титула, как не хотело к себе
ненависти общества. И кто
же мы были? По Конституции мы были в первую очередь граждане, но
предпочитали звать друг друга "товарищ" или по должности, но опять-таки "товарищ…". Даже
плохой начальник был нам "товарищ". И мало кто задумывался над тем, что плохой "товарищем" не мог быть по сути слова. И
если бы в людях воспитывалась культура слова, то прежде стать начальником, надо было бы заслужить честь быть товарищем. С началом
"перестройки" в России странным образом (навязыванием в СМИ и обращением во властных и
деловых кругах) стало презираться нормальное русское слово "товарищ". Впрочем, стало унижаться и изводиться многое из нормального и российского. Ещё в царское
время слово
"товарищ" не резало слух россиянам. В нём не было и тени
"коммунистического", так явно противного сторонникам
"перестройки" и "реформ". Товарищ был и у купца (это партнёр
по ТОВАРу,
самый близкий и доверительный помощник), товарищ был и у министра (этим словом называли в
нашем понимании – заместителя, ближайшего помощника). Таким образом,
"большевики" не изобрели это слово (как, например, "НЭП",
"колхоз" или своё же название - "большевики"), они использовали известное и
хорошо воспринимаемое. После Октябрьской
революции 1917 года товарищами стали
называться сограждане, равные и
заинтересованные
партнёры
в создании нового общества. Логично и понятно. Но формулировку эту не
ввели в кодексы. Её сделали общепринятой, "само собой" принимаемой,
не оспариваемой. И хотя (спустя 50 лет
после этого введения) я неоднократно брался доказывать властям, что
"товарищ" не может быть плохим, что для "плохих
товарищей" надо ввести иные названия, мои слова отлетали от чиновников,
как щепки от вентилятора. Ведь уже тогда я предлагал "категории
граждан"
и "категории служащих", где попавшим в "нетоварищи" надо
было "слететь из власти" и начальствования. Преступная система
чиновного правления тех лет не могла это принять, но не могла допустить и до
обсуждения, иначе бы народ мог заставить это принять. После победы в любой войне власть
боится своего народа, прошедшего тренировку достижений желаемого – силой,
находящегося в боевом состоянии духа. Для необратимого властвования наращивалось беззаконие и беспредел ненаказуемости преступных чиновников, искоренялся дух и настрой народа-победителя. Что могло быть хуже для страны? Враг бил по опорам изнутри. А поскольку преступное чиновничество всё более народом узнавалось в "номенклатурных" лицах, сплошь состоявших в Партии (КПСС), то это расшатывало основы государственного и общественного единства, было угрозой непредсказуемого взрыва. Любые революционеры появляются на перспективе использования таких кризисов в своих целях. И всегда для проявления силы народа они объявляют свои и народные цели общими. Но не было ещё не обманутых народов, и не будет, пока народ не возьмётся контролировать и оценивать сам все шаги к объявленной цели, отучится ходить на поводке, плясать под чужую дуду и "гулять" на чужих праздниках. Так и появились и
"реформаторы" - без чётких планов реформ и с размытыми
политическими лицами. И выдвинулись они из нас,
а работать начали сразу против нас. Характерно,
что партнёров созидаемого общества начала
1990-х годов стали звать именно господами. Нетрудно было
догадаться об их принадлежности и тяге к классу эксплуататоров народного труда. К
ненавистному и запрещённому в стране классу, считавшимся изжитым. Это была
заведомо неконституционная группа, действовавшая не столь против преступных
чиновников (причины наших бед), сколько против основ строя и общественных
отношений, создавших страну и её достижения. Господа, как несуществующий и
запрещённый класс, появились, как черви в яблоках, как ржавчина на
незащищённом краской железе. Для известных болезней
защитой от эпидемий может быть только эффективное лекарство в достаточном
количестве, как бы маловероятной болезнь не казалась. Ведь их вспышки чаще
несёт не природа, а диверсия людей. В общественных отношениях
от таких диверсий может быть только всеобъемлющая система защиты законами. Криминальная система не
желает такой системы законов, т.к. хорошая правозащитная система вылечивает
общество от криминала – главной болезни. 2. От прошлых
господ до демократии. В 1917-м же резко и
категорично было запрещено обращение "господа",
"господин", так как наличие господ подразумевало и наличие подчинённых им,
абсолютно и бесправно подчинённых, именуемых в России
традиционно и презрительно - "холопы". Это резко ограниченные в
правах люди, доводимые почти до фактического рабства. Запрет это был направлен не
на уничтожение наименования, а на уничтожение бесправия, порабощения людей
людьми. Страна (и её новые вожди,
прежде всего) декларировала переход устройства общества к демократии,
т.е. к народовластию. Тут господам над народом – просто не было места "де юре". Поскольку "перестройка" и "реформы" декларировали развитие демократии
в стране, то откуда же было появиться господам? И кого они прочили в свои холопы? В Европе господствующий
с древних времён звался вполне понятным титулом "суверен"
(независимый),
а подчинённый ему – неблагозвучным (у нас) именем "вассал". Заметьте, независимость
от окружения сильных подчёркивалась, а возможность правления окружением слабых – не выпячивалась (в этом
не было чести, это не было основой). И так было столетиями, пока количеству
порабощённых не стали поклоняться, как к достоинству титула. На Руси до появления царя
все князья охраняли каждый свою независимость и территорию-вотчину. Но слово
"суверен" на Руси не прижилось. Князья – главы родоплеменных групп, часто были родичами
вождей других племён, что помогало союзничеству, а не соперничеству. Необходимость
объединения для защиты от многолюдных нашествий привела
к установлению старшинства среди князей, затем и к слиянию земель под
"единую руку" князя-царя. Малопонятный чужеземный титул-окрик Царь[1]! – прижился. И странно, - царей от времён
Адама и Евы не было на земле очень долго. И
религия тем самым не утверждает воли Бога в создании царств. На Руси первым
царём назвался Иван IV Грозный. Титул сей у главы русского государства был
менее двухсот лет - с 1547 по 1721 г., пока Пётр I не
назвал себя императором. И всё же титул-клич "Царь" использовался ещё почти 300 лет - до 1917 года. Но с появлением царей им приписывался и титул "наместника Бога на земле"… Навряд ли Бог
нуждался в заместителях и в посольствах. Такое "наследование" и
"поручительство" не придёт в голову всемогущим Богам, оно придумано
слабыми людишками для усиления мнения о их могуществе. Народ это понимал и
снисходительно не оспаривал глупость… Народы покорялись жестокой и совсем не
заботливой к ним силе. Избранному правителем могли простить некий набор слабостей. Любовь правителя к бантам
и к титулам не мешала народу жить. Но если
изначально родоплеменных вождей избирали мнением
племени или турниром, то присвоение вождями права власти по родству и
наследству – изменило картину. Стимул самовоспитания для признания
лучшим из племени – угас. Княжеские и царские наследственные роды обречены были на моральное
вырождение. Шаткая независимость царей в череде родовых (а не внешних) заговоров и переворотов держалась на крови и жестокости. Аморальное присвоение прав власти истребляло родившихся "с клеймом власти" междуусобной кровной борьбой за эту власть. Сила царя опиралась на придворных
и слуг, кормящихся за счёт обираемого народа. Но на защищавшую страну от
нашествий силу – народ - не опиралась. На силу, и оружие кующую, и войско кормящую, и кормившую властвующих. Берущие с народа не по
заслугам и получающие не по доброй воле дающего – знали
несправедливость своих дел и боялись возмездия от своего же народа. Совмещение
этого страха и власти могли родить только усиление жестокости к народу до подавления
возможности восстановления справедливого устройства жизни большинства. В таком господстве нет
чести. И стремление только причисления себя к господам – уже ублюдочно. Этой силе (народу) за все достижения и терпение невзгод – челом бы бить княжеским, да почесть воздавать народу своему! Ан, нет! Податями народ
почитали да плетьми! Не справедливо
это было! А чувство справедливости у большинства народов (не только
славянских) – природные, неистребимые. И нет правления более шаткого, чем с
притеснением и истязанием своего народа. Вот и вспыхивали мятежи,
из коих пугачёвский[2] и разинский[3] были памятнейшими. Силу
крестьянских восстаний сокрушили предательства
истых холопов самодержавной
власти. Да ошибка и ещё была в поднимавшей
на бунт силе – замученному народу грезился "добрый царь". До
мог ли типичный для тех лет правитель быть добрым и справедливым к
используемым для усиления своей власти? Тогда – конец его власти! Не хватало смелости народу помыслить о "казачьем круге"[4] или о деревенском сходе[5], в размер Руси, о Запорожской Сечи[6] и о Народном Вече Великого Новгорода[7]
– как о более осмотрительной
и справедливой власти, обращавшийся к
мнению народа. Ум - хорошо, а два – лучше. Старая пословица.
Народная. И вот созрела-таки "стоумовная" идея о народной власти. Пошла она изустно и
в листовках по стране. Уже в Европе пробовали
силы парламенты вместо власти наследных и вырождавшихся в своём
бесчинстве монархий. Но это было не то… Собирал народ все идеи
справедливого правления – от средневекового
"города Солнца" до идей немца Маркса и россиянина
Ульянова-Ленина. И случился в России
очередной бунт, 1905 год сначала, а затем и 1917 год. Пришли Советы. Советы народные,
советы с народом. Это чисто российская идея, а какую силу она дала стране
и её народу! На энтузиазме от этой идеи страна росла
несколько десятилетий. Народ всколыхнуло весь!
Гнали господ! В волне восставших от унижений душ - гнали и "справедливых господ", и умных, и честных! Долой господ! Умных, честных и
справедливых – полно и в народе. Среди господ
– это исключения. Полная честность и справедливость - не господские качества. Долой
господ! Смывали
веками прикипевшую грязь. В этом потоке умные
и честные должны были сами выскочить из смываемой массы, в которую внесла их
судьба. Холопами народ быть не
хотел! И почти пятилетие великой крови после 1917 года, долгой и упорной
гражданской войны - тому доказательство. А сколько господ
добровольно сложило с себя эти свои титулы! Они не сбежали от восставшего
народа, они остались с ним и со своей родиной. Они дали свои знания и силы -
и народной армии, и народному просвещению, и науке, и управлению народной
промышленностью, и народному государству. Их сила стала не в сборе душ и
податей. Они стали частью мозга и нового скелета власти, - с мощью народной
мускулатуры. Сколько бывших господ признаны народом уже народной страны - народно-заслуженными! Гражданская война - это не просто "слепой русский бунт". В
битве на смерть не по христиански лишали жизни сотворённых Богом и подобных
ему людей – не только коммунисты. Основную грязь и кровь войны внесли не "борцы за идеи", а мародёры и бандиты. Им
война - как мать родна. Но полнейшая свобода от всего – анархизм –
народом отвергнут был и подавлен. Без порядка ни хлеб не вырастишь, ни
трактор не сделаешь. Но важно – какой порядок будет и в чьих руках. Враждующих
в той войне долго принято было делить на "белых" и "красных". На
сторонников самодержавия и эксплуатирующих труд
господ, и - на сторонников власти работников, самоорганизаторов жизни без угнетения себе подобных. Первые ("белые", "господа" и "самодержавники-монархисты")
приписывали себе безусловное право
господствовать и присваивать результаты рабского труда вторых. Господа приписывали себе всевластие и безнаказанность от рождения. И право
получать их не по чести и таланту, а по
милости уже властвующих. Их было немного. Их народ относил к живущим
"не по совести". И народ отмёл это самозванное право немногих принуждать к покорности и рабству остальных, право благоденствовать на использовании труда понуждаемых. Но мир не
делится только на чёрное и белое. Человек не бывает только
плохим или только хорошим. И мир господ над народом держался всегда на
власти, на власти самого жестокого из поработителей, на власти
поработившего себе подобных любителей власти. Без этой власти силой и злом эта власть рушится. Однако
простое насилие вызывает противодействие, сопротивление. Служить и
выслуживаться в этой структуре начинает только сломленный
человек. Для построения иного общества сломленные люди не
могут быть основой и опорой. И желающие иной
жизни – обречены на смертный бой, а не на переговоры. Власть Господ чаще всего держалась на преданности и беспощадности
других рабов,
трудом и талантом кормить себя не способных, боявшихся оказаться среди
зарабатывающих трудом, не желающих оказаться среди этой массы бесправных и униженных.
Власть жила на вынужденности этой касты работать у неё "за хлеб".
Тут и прислуга, и чиновник, и полицейский, и военный. Поднимаясь выше к
сильнейшему, рабы забывали о своём формальном рабстве, начинали гордиться и
кичиться им. Им нравилось именоваться господами над отставшими внизу. Здесь –
моральная
база
господства. Общество с такой основой – аморально. Рабочий люд, создающий этим служащим и еду, и платье, - с ними не был непримиримыми
врагами. Он понимал условия их принуждения, как понимал и условия своего порабощения. И среди родни каждый
имеет удачливых в карьере служащих и - "простых". Но
слой служащих, служащих "господам", привязан к "господам"
своим существованием и благополучием. И "господа" стараются делать
этот буферный слой потолще, а их зависимость - покрепче. 4. Последняя система господства. Но ни один
государственный строй не обойдётся без слоя служащих. Служащий
господину и служащий народу – разные люди, если народ не господствует в своей стране. Господство
народа – система самоорганизации трудящегося населения без принуждения.
Сохраняя лишь созвучие понятию Власти (господство) оно лишено цели
порабощения и принуждения. И всё, что не так – не имеет ничего общего с
народовластием. И декларация принуждением и насилием к такому образу жизни
была ошибкой просоветской власти. А сохранялась не только в законах стран (СССР и
его республик, в законах стран "соцлагеря"), но и в огромном внутреннем
аппарате подавления все "советских" 70 лет 20-го столетия только
потому, что фактические властители "стран
социализма" никакого народовластия и социализма реально строить
или допустить не хотели. На самом деле "диктатура пролетариата" должна была бы быть по принципу
сепаратора: разделиться на системы иной самоорганизации общества в
эксплуататорском государстве можно было только силой. Но на отвоёванных
территориях никого удерживать и перевоспитывать не надо было. Система наказания для
нарушивших добровольно взятые обязательства – оправданы и справедливы для
караемого и карающих. А для удерживаемых принуждением – не имеют даже оттенка
справедливости и никогда не найдут взаимопонимания. Отвлекать на это силы и
время – убыточно ещё и тем, что отталкивает желающих примкнут к возникшему
сообществу. Принуждения и
наказания в законах страны народовластия должны бы быть очень развиты, но
в качестве вакцины от диверсии, в качестве мер пресечения переворотов и
возбуждения внутренних войн. Непонимание этих моих
предложений и нежелание их внедрить и стало причиной крушения СССР. С моими
правилами не был бы возможен ни Беловежский сговор, ни вал лишённых прав и
имущества беженцев из всех республик. Общество,
способное расслоиться без войн на приверженцев разных общественных отношений,
сохранит не только жизни и собственность, но и независимость и способность к
союзничеству. В кризисы революций и
реформ служащим трудней определиться между
служением сильным и служением честным. А ты, читатель, из каких будешь? Революции
делаются взрывом протеста униженных, а пользуются результатом часто "вожди" и
их "аппарат". И вездесущие ловкие мошенники. И так будет
всегда, пока "массы" не научатся обеспечивать правовые и честные условия и ответственность
деятельности своих вождей. Не вина
"рабоче-крестьянских масс", неискушённых батраков и холопов, что
они не уследили быстрое становление нового класса "хозяев" из
обязавшихся быть защитниками интересов трудящихся.
Некогда было следить, работали ведь. На веру, на ложное слово чести - много
предателей сажал на шею себе народ. И до 1917 года и после. И под обещания
равенства и благоденствия отдали они правление очередной малой группе актёров и
лгунов.
Сначала после создания СССР. Потом так же и после его развала. Создателя деклараций
народовластия – Ленина – быстро не стало. По одним теоретическим
трудам и документам гражданской бойни – трудно оценить его намерения и
способности создать общество народной власти. Но уже очевидно, что в
некоторых решениях я предлагаю иные пути, как мне кажется, лучше ленинских. И
только незашоренные фанатизмом способны их рассмотреть и принять. Оставшееся после смерти
Ленина ЦК быстро породило при театральной видимости коллективного руководства
- нового царя, подчинило Советы, отказалось от их советов… Говоря о служении
народу, стали решать за народ, вместо него. А народ это не уследил, увлёкся
работой. А потом был сломлен репрессиями и смирился.
Видимость благополучия для оставшихся вне репрессий подменила желания
народовластия. Очень
заразная это болезнь - власть. Тридцати лет стоило княжение одного ("отца
народов", Сталина), затем ещё тридцати лет стоило "бригадное" княжение ЦК его партии,
рядившееся в коммунистические и демократические лозунги, но не
жившее по ним, не защищавшее декларированные права граждан, не искоренявшее преступность среди "власть имущих". Хотя, если бы граждане не
ленились "учиться настоящим образом"[8], учиться не только
взрываться от нетерпения, но и удерживать созданное и завоёванное,
контролировать взявшихся за служение, эта трагедия могла бы не произойти.
Только после такого самообучения граждан возможна революция без её проигрыша. С развалом бригады одряхлевших князей из ЦК к власти рванули их вороватые и лицемерные
холопы. Как
ни странно, организаторы "перестройки", как и организаторы
"реформ", игнорируя историю и русский язык (см. выше, со стр. 48),
слово "товарищ" стали ассоциировать преимущественно с КПСС, с её
ложью и преступностью, а себя, как бы в противовес, норовить причислять к
иному миру, где модно обращение "господа", просто причислять себя к
"господам". Странным
образом, причисляющие себя к демократам депутаты и политики, не просто проигнорировали эту страстишку очень и не очень
высоких начальников причислять себя к господам. Мол, привыкшие на Западе к этому обращению лица определённого
ранга обращаются так к равным по чину у нас, а нам не пристало
отчуждаться… Они сами стали "заговариваться", позволяя называть
себя и друг друга господами. Но это были заведомо
ложные аналогии, идеологическая ложь. Народ, отвыкший с 1917
года от реальной неприязни к господам и к прямому сопоставлению кого-либо с
холопами, не принял резко и неприязненно это заигрывание и заравнивание.
Снисходительно позволили это заигрывание с самопричислением к
"господам" и депутатам, недавно гордо называвшими себя
"слугами народа". Позволили называться "господами" и
исполнителям "исполнительной власти"… Господин-исполнитель… Смешно? Да нет, ведь ещё каких господ из них сделали! Настоящим
господам такая власть не снилась! Господами вдруг объявились
профессора и недоучки-студенты. Смесью господ стала некогда демократичная
среда интеллигентов и актёров, певцов, художников. Господа - над кем? "Не беда из князя -
грязь, а беда из грязи – князь", - говорили раньше в народе. Призабыли… Вот, и пришла
беда… Затем этот
"титул" преступно стали навязывать, вбивать в головы, приучать воспринимать без возражений
вместо нормального и нейтрального "гражданин", приучать
гражданина демократической республики обращаться к чиновнику (к служащему
народу!) со слова "господин"… Забыли, что законы демократической страны кроме
свободы мнений и слова должны
предписывать (для единообразия и обозначения статуса) определённые обращения, именовать определённые
категории граждан, может, и по-разному, но
обоснованно и демократично. Официальные
обращения, обращения к чиновникам и должностным лицам страны - должны быть
установлены и объяснены законом. Применение несуществующих официально титулов и
должностей
чиновников должны признаваться преступлением - введением в заблуждение. А Вы найдёте такую статью
в законодательстве СССР? А в законодательстве России? Разве что в армейском Уставе, да в тюремных правилах найдёте
обязательное обращение или наименование должностного лица. И то "товарищ офицер" по уставу в словоблудии общества слал "господин офицер". Из товарищей быстро выросли в госпожи
секретарши, билетёрши, уборщицы, дворники, продавцы… Росла пародийность общения и отношений. Как
понимать обращение "Ваше высокопревосходительство" - к чиновнику мэрии в официальном письме? Как
наличие зазеркального государства и гражданства?
Почему у нас объявляются депутаты-"сенаторы" при отсутствии Сената? Откуда у нас "губернаторы"? А многим ли известно о наличии в Москве дворянского собрания и
дворянских титулов у некоторых чиновников демократической республики? Это является лишь отблесками
реальных теневых
правительств и правящих сообществ, включая всемогущее масонство. Но для простаков и для отвода глаз монархистский и масонский антураж выдаётся за исторические
коллекции и хобби. И законодателей, и политиков, и "общественников", и неискушённых граждан это устраивало 10-15 лет назад и устраивает сейчас. Странно. И странно, что многие
"странности" - приносят
большой ущерб и безнаказанны. Например, диверсанты, срезающие километры
кабеля связи и силовых электросетей объявляются собирателями цветных
металлов. И
это выросло из общего правила подмены отношений. Между функциями
государства и его исполнителями всплывают безнаказанные диверсанты,
отключающие от тепла и электропитания воинские объекты, и этих диверсантов
объявляют коммерсантами. Такие же коммерсанты
безнаказанно разрушают энергоснабжение и теплосети целых городов,
зная, что причинённый ими вред выше химерных выгод, тем более – не защищённых
судебным решением о компенсациях ущерба сторон друг другу. И вместо наказания идёт
жонглирование фразами, шоу. Очень странное у нас "правовое"
государство. Если не признать, что всё
делается для театрализации криминального безпредела захвативших власть и
прислуживающих им. Но любая ненормальность,
правовая неурегулированность - срабатывает в кризисы, как замаскированная
мина, усиливая хаос от них. И это надо помнить, от этого надо защищаться и в годы
усыпляющего благополучия. Нам этих мин насыпали в законы последнего десятилетия -
огромное множество! Калечиться мы будем, поврозь попадая в
"праворегулирующие" ситуации. А просто читая новые и старые законы,
давно уже можно было составить список этих ловушек. А начинали – с
жонглирования понятиями прошлого столетия и внедрения давно несуществующего
уже общественного буржуазного строя под открытым их несоответствием статьям
законов демократического государства. |
Вернуться
в начало этой части
вернуться в оглавление книги
«Дума о Думе» \ теневое царедворство
(тецадво) \
ã
Фонд гражданских инициатив Ò,
МО МОИП,
1993-2013
ã
Маленков Семён Кузьмич Ò, 1954 – 2013, член
международного Союза славянских журналистов
Здесь Вы можете выбрать код наших банеров и текстовых ссылок из
расширенного списка
и поставить его на Ваш сайт (тут - автообмен ссылками)
Наш адрес: 123458, Москва,
ул. Твардовского 13-2-169, тел. (495) 758-2050 \ 8-926-294-00-31 \
Skype:
uniqum-star 
E-mail: fogrin@rambler.ru
Предупреждение:
Почтовые адреса даются только для переписки на темы сайта и его публикаций.
Использование
адресов электронной и обычной почты для рассылки рекламного или иного
информационного
мусора будет
наказываться.
|
|
|
Обновление:
01-05-2013fog